Форум » Непосредственно сама РИ » 19 июля – 10 августа 1876 года Свадебное путешествие Эрика и Женни (продолжение 6) » Ответить
19 июля – 10 августа 1876 года Свадебное путешествие Эрика и Женни (продолжение 6)
Эрик де Вутвиль: 19 июля 1876г., воскресенье Всплывающие из-под воды огни и искрящийся смех любимой, который постепенно становится все тише и тише, удаляясь от меня… я пытаюсь крикнуть «Женни!», но губы не слушаются и вокруг только пляшущие огни факелов, освещающие мрачное подземелье… нет, не Оперы… это тайный ход из Лувра… сердце мучительно сжалось от резкой пронзающей боли… Я резко открыл глаза и почувствовал тяжесть головки любимой на моем плече. Уффф… медленно перевел дыхание. Счастье мое, ты здесь, спишь в моих объятиях. Я чуть повернул голову и в полумраке алькова разглядел, что любимая улыбается во сне блаженной улыбкой. Сердце наполнилось теплом и всепоглощающей нежностью. Как же я боюсь потерять тебя, свет души моей! И надо было присниться такому сну в нашу первую брачную ночь… Должно быть, я все еще не до конца поверил в свое невероятное, невозможное счастье. Волосок от упавшего на лицо локона защекотал носик моей прекрасной сказки, она смешно фыркнула, чуть пошевелилась и еще крепче обняла меня во сне. Теперь я уже улыбался такой же блаженной улыбкой, какую видел на лице жены. Плечо немного затекло, но мне не хотелось будить ее. Сколько сейчас может быть времени? На крайний случай я приказал Жану разбудить нас в двенадцать, чтобы не опоздать на четырехчасовой поезд. Но полдень еще похоже не наступил. И все-таки надо осторожно сменить позу. Очень медленно, не размыкая объятий я перевернулся на бок, головка Женни сместилась на мою руку, а носик уткнулся в мою грудь и легонько потерся о нее. Радость моя не спит? Или мне показалось?
Эрик де Вутвиль: Мое замечание вызвало у ее сиятельства законные подозрения, и она бросилась бежать в сторону деревьев. Я ринулся следом, но сдержал порыв: графу де Ларенкур не следует носиться как мальчишке на глазах у всего замка. Счастье мое замерла у ближайшего дерева и следила за моим приближением. Сейчас, радость моя, сейчас мы поиграем в догонялки! Когда я оказался в двух шагах, Женни метнулась за дерево, я последовал за ней. Минут пять мы носились среди высоких лип, порой я почти настигал мою радость, но она уворачивалась, порой я сам давал ей возможность ускользнуть. - Я все равно настигну вас, графиня! Женни дразнилась в ответ, мы хохотали и все дальше углублялись в парк или, вернее сказать, в рощу. Как будто поблизости никого не было… - Ну, все! Поймал! Я заключил мою радость в объятия, затем подхватил на руки и закружил. Любовь моя счастливо смеялась, а деревья вокруг нас вертелись в сумасшедшем вихре. Еще немного и я сам потеряю равновесие. Я остановился, опустил Женни на землю, но не разомкнул рук. - Я люблю тебя, свет мой, душа моя! Наше дыхание было неровным, и сердца стучали громко и учащенно, и я тонул в глазах любимой… как же сладок наш поцелуй!
Женевьева де Вутвиль: Я хохотала, уворачиваясь от Эрика. - А вот и не поймаете, ваше сиятельство!!! Не поймаете!!! И показывала ему язык. Безмерно счастливые и довольные мы бегали под деревьями, пока счастье мое все же на поймал меня и, подхватив на руки закружил. Я смеялась и болтала ногами и чувствовала себя на седьмом небе от счастья! Любовь моя пошатнулся, наверное у него закружилась голова. - Остановись! Упадешь! Мы стояли, обнимая друг друга, тяжело дыша, разгоряченные нашей беготней и, все еще не выровнив дыхание целовались все жарче, все более страстно. - Я люблю тебя! Люблю!!! Мы снова были в нашем мире, в нашем пространстве любви. Глаза моего счастья подернулись пеленой страсти, у меня, наверное были такие же... Еще немного и мы займемся любовной игрой прямо здесь под деревьями...Ох! - Ваше сия...тельство....Гос...подин феодал! Не так пылко...не так пылко!!! Я попыталась отшутиться, чуть отстранившись и едва переводя дыхание.
Эрик де Вутвиль: Близость любимой сводила с ума, ее сладкие губы… упоительное ощущение прекрасного тела под моими ладонями… ее руки, гладящие мое лицо, плечи… разливающаяся в крови огненная лава желания… Счастье мое почувствовала, что мы подошли к опасной грани и отстранилась. - Это так тру…дно, любовь моя… Я с трудом перевел дыхание. Мы оба понимали, что должны сдержаться, и кое-как справились с нахлынувшим желанием. - Смертельно хочется пить… Вернемся в замок? – предложил я.
Женевьева де Вутвиль: ВОт интересно, кому все же труднее остановиться, женщине или мужчине? Наверное, все же мужчине...мне так кажется... А что мужчина чувствует в этот момент? Я закусила губу и глянула искоса на мужа. Спросить? Нет...неудобно...что он подумает?! От этих мыслей у меня полыхнуло лицо. - Да...вернемся, сегодня жарко. А мне сейчас было жарко вдвойне, а веер я не взяла. Я бы с удовольствием умыла бы сейчас лицо холодной водой... Мы проходили по берегу пруда. - А вода в нем холодная? Я потрогаю... Я спустилась к кроме воды и, присев на корточки, окунула руку в воду. Уже хорошо!!! Но лицо горит... Набрав в пригоршню воду я плеснула себе в лицо и расхохоталась! Прохладная вода все же освежила мои щеки. - Как хочется окунуться в воду... А в Луаре здесь купаются?
Эрик де Вутвиль: Мы повернули назад и вскоре снова вышли к пруду. Женни присела у воды, кажется, это доставляет ей удовольствие… Черт возьми! Как трудно обуздать порыв всепоглощающей страсти! Но… но… и эта временная победа возвышает человека… правила, этикет… мы возмущаемся их господством, порой небезуспешно бунтуем, и, тем не менее гордимся нашей цивилизацией. Заумные рассуждения, как обычно помогли мне взять себя в руки, очень полезная практика. - Местное население, конечно, купается. Но пляжей здесь, увы, не найти. Я надеюсь, мы восполним этот досадный пробел в Ницце. Счастье мое вздохнула, поднялась и оперлась на мою руку, через десять минут мы вернулись в замок. Встреченного на лестнице лакея я отправил за прохладительными напитками, и мы дожидались освежающего глотка воды в у4казанной мной сапфировой гостиной…
Женевьева де Вутвиль: Не знаю, почему мне вдруг так захотелось окунуться в прохладную воду? Вроде никогда не знала за собой тяги к купанию в разных водоемах, кроме моря. Эрик велел принесни напитки в Сапфировую гостиную и провел меня туда. Комната была потрясающей красоты, выдержанная в сине-голубых тонах, действительно соответсвующих цветам сапфира. Окна выходили на пруд и розарий. - Какой красивый вид! - я подошла к окну. - И комната удивительно хороша Мне нравится синий цвет! Скажите, ваше сиятельство, ведь вы приложили вашу чудесную руку к оформлению здешних помещений? Лакей принес охлажденное белое вино и домашний лимонад, а также фрукты. Не говоря ни слова, налил вина Эрику, а мне лимонад. Забавно! Ну, предположим, прислуга знает, что хозяин терпеть не может лимонад, но мои предпочтения они же не знают еще. А я бы предпочла выпить вина! - Я не хочу лимонад... Налейте мне вина! "Прошу прощения, ваше сиятельство. Сейчас я принесу другой бокал". И он исчез из комнаты. - Скажите мне, ваше феодальное сиятельство, с чего это вдруг лакей решил меня обойти благородным напитком? По-моему за завтраком такого не было... Или в другое время женщине пить вино не положено? Наконец бокал был принесен и наполнен. Мы с удовольствием выпили вина. - Что еще вы покажите мне сегодня?
Эрик де Вутвиль: Вид, конечно, прекрасный, но со второго этажа обзор совсем не тот, что из башни… - Собственно говоря… да… Я пытался придать помещениям стилевое единство, замок многократно перестраивали, и это не всегда шло на пользу… с эстетической точки зрения. Принесли напитки. Сценка с лимонадом и вином и у меня вызвала легкое недоумение. С чего бы это лакей решил налить мне вина, а графине лимонад? - Клянусь, ваше сиятельство, мне совершенно ничего не известно по этому поводу, - я недоуменно пожал плечами. - Тетушка скончалась лет тридцать назад, то есть за несколько лет до того, как я стал жить у дяди Антуана. С тех пор в этих стенах не было другой хозяйки, а как было заведено при прежней… возможно, она не пила вина. Счастье мое приняла мои извинения, пригубила вино и выразила похвалу погребу нашего замка. - Есть у меня одна идея… Идемте, ваше сиятельство! Я встал и протянул руку любимой. Радость моя с любопытством посмотрела на меня, изобразила минутное колебание, а затем кивнула и вложила свою ладонь в мою. Мы прошли по коридору, завернули за угол и добрались до ведущей наверх винтовой лестницы…
Женевьева де Вутвиль: Старый граф так и не женился вторично. Интересно, почему? Как-нибудь потом я спрошу об этом Эрика. Вот так, идемте и все тут...опять какой-нибудь сюрприз? Вроде бы чертиков в глазах моего счастья не заметно. Но он иногда умело скрывает свои эмоции. - Хорошо, идем... Я не стала спрашивать, куда, и теперь мы поднимались наверх по каменной винтовой лестнице, довольно узкой и крутой. Рядом идти по ней было невозможно. Эрик шел впереди, но все так же держал меня за руку. Сколько ступенек! - Мы поднимаемся на крышу? Мне кажется, что мы уже должны были дойти до неба! Наконец ступени закончились. Обширное помещение, как я поняла в башне, из узких окон падает свет на каменный пол, но есть еще одна дверь и Эрик идет к ней. Снова ступени... - Ооооо! Опять вверх! Помилосердствуйте, ваше сиятельство!
Эрик де Вутвиль: Мы поднимались все выше и выше, счастье мое немного запыхалась… еще немного, вот и башня, а отсюда остается только выйти на крышу. - Еще несколько ступенек, Женни, и ты увидишь… Я не стал говорить, что именно должно предстать нашему взору, а когда мы поднялись наверх, приобнял любимую за плечи и развернул ее так, чтобы она увидела место слияния Луары и Вьенны, роскошные пойменные луга и разбросанные тут и там рощицы. Дороги с высоты замковой крыши казались ленточками, а деревушки – скоплением спичечных коробков. - Тебе нравится, любовь моя?
Женевьева де Вутвиль: Что же там такое? Чердак старого замка заваленный разными старыми вещами? Я топала по ступенькам, глядя себе под ноги. Скрип двери и солнечный свет! О!!!! Невероятно!!!! Застыв на некоторое время в немом восхищении, я смотрела на дивный пейзаж, расстилающийся внизу. - Еще как нравится! Потрясающе!!!! Это лучше, чем Швейцария, правда лучше! Здесь так красиво и, кажется, что я уже стояла на этой башне... Помнишь, ты рассказывал про Ларенкур? Я повернулась к моему счастью. - Я уже тогда просто заболела желанием увидеть его хотя бы одним глазком. Любовь моя, я знаю, почему ты такой замечательный! Если видеть все это перед глазами в раннем возрасте, то невозможно не иметь такую светлую душу и такое любящее сердце как у тебя! Ветерок взлохматил волосы моего любимого и его лицо сейчас было таким юным, таким светлым! А глаза!!! - Я люблю тебя! И уже люблю Ларенкур!
Эрик де Вутвиль: Обернувшись ко мне, любовь моя смотрела на меня такими глазами… Боже! Ни одна женщина никогда не смотрела на меня ТАК! А слова… какие слова говорит мне моя прекрасная Женни! В потоке солнечного света, здесь, на крыше замка моих предков, они буквально потрясли меня… это необъяснимо… Я обнял любимую и прижал к вдруг учащенно забившемуся сердцу. - Женни! Душа моя – ты, и сердце мое – ты! Жизнь моя, кровь моя – только ты любимая…
Женевьева де Вутвиль: Я смотрела на моего любимого мужа, слушала его слова и у меня голова шла кругом от осознания того, что я люблю его всего, целиком и каждую его черточку в отдельности. Это было странное ощущение... И его голос! Нет ни у кого такого голоса в целом мире! Эта обволакивающая хрипотца, эти низкие ноты...Могу слушать как он говорит, даже не вникая в смысл сказанного! Я сумасшедшая! Я по уши влюблена в своего мужа!!! Эрик хотел что-то еще сказать, но я закрыла пальцами его губы и прильнула к нему всем телом. - Ты уже давно хочешь меня поцеловать...так сделай это!
Эрик де Вутвиль: Порой наступают моменты, когда слова становятся излишни, любовь моя права – наши глаза, наши тела сейчас красноречивее слов… Сначала осторожное соприкосновение губ вскоре перешло в страстный поцелуй, и пространство вокруг исчезло… - Мы сумасшедшие… любимая, - я с трудом перевел дух и оглянулся, к счастью, до края крыши было довольно далеко. И все же терять контроль совсем небезопасно. Мы продолжали целоваться, пока в воздух почти рядом с нами вдруг не взвилась стая голубей. Кажется, среди служебных построек где-то была голубятня…
Женевьева де Вутвиль: Мы провалились во временную дыру и целовались до головокружения. Фрррррр!!!! Мы оба вздрогнули, когда голуби рванулись ввысь почти рядом. - Крыша замка все же не самое безопасное место для длительных поцелуев! - рассмеялась я и проводила глазами голубей, которые носились в небе. - Белые!!! Красиво как! Мы постояли немного обнявшись, наблюдая полет птиц, а потом начали спускаться. - От этой лестницы у меня голова крУгом! А когда мы поедем кататься верхом? Нет-нет, я не говорю про сегодня, дорога все же была довольно утомительна. Мне просто очень хочется посмотреть на лошадей...
Эрик де Вутвиль: Я обнял Женни за плечи, она положила свои ладони на мои, и мы несколько минут любовались полетом птиц – сначала они кружили одной группой, потом разделились на две и разлетелись в разные стороны, и вновь соединились… - Идем вниз? Счастье мое кивнула. Спускались мы быстро, я шел впереди, Женни держалась за мою руку, повороты винтовой лестницы мелькали, вызывая легкое головокружение. - Посмотреть лошадей? Конечно, посмотрим! Я не был здесь три года, нам необходимо подобрать коней для прогулок. Винтовая лестница закончилась, мы прошли коридорами северного крыла и спустились к выходу со стороны хозяйственных построек. Сколько раз я проделывал этот путь со времен отрочества, мысль о предстоящей скачке всегда наполняла мое сердце ощущением восторга, но сегодня иное, более сильное чувство заполнило мое сердце – то, что было мне дорого, я разделю с моей любимой…
Женевьева де Вутвиль: Эрик вел меня коридорами замка. Если я пойду здесь одна, то заблужусь не хуже, чем в его парижском особняке! - Не знаю, как ты мог выдержать, чтобы не приезжать сюда? Это совершенно потрясающее место! Наконец мы вышли и оказались в хозяйственном дворе, который был отделен от парка стеной. Двор был огромный и по нему то и дело сновали слуги. Кто-то что-то тащил, в дальней стороне прачки развешивали белье, у входа, видимо в кухню, стоял, прислонившись к притолоке сам главный повар и что-то яростно выговаривал двум поварятам, которые кивали головой и повторяли: "Да, господин главный повар...Мы поняли, господин главный повар!" При нашем появлении все на какое-то время замерло. Прислуга оторвалась от своих дел и низко кланялась, не забывая с интересом пялиться на нас обоих. Из конюшни вышел молодой парень, завидев нас, бросился обратно с криком: "Господин главный конюший, их сиятельства идут!!!" - Надо почаще приезжать сюда, тогда , наверное такого переполоха подниматься не будет.
Эрик де Вутвиль: Появление наших сиятельств на хозяйственном дворе вызвало грандиозный переполох. Завидев нас, дворня замерла в минутном замешательстве, а затем заметалась с утроенной скоростью. Младший конюший ринулся предупредить прямое начальство о внезапном снисхождении до уровня конюшни прибывших из столицы господ. Месье Бужеваль встретил нас на пороге вверенной его заботам части замка Ларенкур, то есть конюшни. Я попытался вспомнить его имя. Как ни странно, слуги в провинции чрезвычайно чувствительны к тому, что господа помнят личные имена, а не фамилии. - Завтра мы с ее сиятельством собираемся совершить верховую прогулку, Жан-Леон, и хотели бы заранее взглянуть на лошадей. Он отвесил низкий поклон: «Прошу за мной, ваши сиятельства. Алкид чудо как хорош! Четыре года, резв, но послушен…» Мы шли вслед за конюхом, рассматривая лошадей, нет, нет… снова нет… я не хочу садиться на них верхом – печальный взор, отсутствие азарта… Андалузец! Наконец-то!!! - Как его зовут? - Инфант, мой господин Видно, что инфант! Вот это конь!!! - Завтра утром он должен быть готов к прогулке. «Слушаю, господин граф». Теперь нам нужно выбрать лошадь для Женни…
Женевьева де Вутвиль: Эрик назвал главного конюха по имени. Смогу ли я запомнить все имена? В конюшне было много лошадей, но Эрик проходил мимо них, пока не увидел... Этот конь похож на Идальго! Тоже андалузец? Мой муж явно питает пристрастие к этой породе. У него даже глаза засветились, когда он ласково похлопывал коня по шее. А кого же выбрать мне? Жаль, что нет здесь моей Ласточки... Из дальнего стойла высунулась рыжая лошадиная голова и косила на нас любопытным глазом. Я подошла к ней. - Как его зовут? "Это Хитрец, ваше сиятельство. Чистая арабская кровь и чистейшая французская хитрость!" Конь потянулся ко мне, приподнял верхнюю губу, фыркнул и было впечатление, что он рассмеялся. Это было очень забавно! - Смотрите, ваше сиятельство, он смеется! Я засмеялась и погладила бархатную морду. - Я хочу поехать на нем! "Ваше сиятельство, госпожа графиня, он не ходит под дамским седлом, не приучен, простите. Возьмите лучше Алкида, или вот...Минерву!" - А кто вам сказал, что нужно дамское седло? Я поеду на Хитреце! Эта рыжая бестия с любопытными глазами будто почувствовал, что он мне понравился и всхрапнул. "Да....но...господин граф...как же без дамского седла то?"- растерялся главный конюший. Эрик только плечом пожал. - Итак, решено, я еду завтра на нем! Спасибо месье... "Жан-Леон, ваше сиятельство..." - Вы одобряете мой выбор, граф?
Эрик де Вутвиль: Бужеваль даже растерялся от выбора Женни. - Пусть будет обычное седло. Надеюсь, под ним конь спокоен? «Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство». - Вот и отлично. Конюх представился госпоже. - Безусловно, графиня. Жан-Леон, лошади должны быть готовы к прогулке завтра в десять утра. «Слушаю, ваше сиятельство». Мы вышли из конюшни. - И чем привлек ваше внимание этот рыжий разбойник, ваше сиятельство? - пряча улыбку, поинтересовался я у моего счастья. Разговаривая, мы вышли за пределы хозяйственных построек и снова оказались в парке, только в его восточной части.
Женевьева де Вутвиль: - До завтра, Хитрец! - я провела ладонью по лошадиной морде. Конь тряхнул головой. - Спасибо Жан-Леон... Мы вышли из конюшни и направились через двор. - Именно тем, что он - разбойник, ваше сиятельство! Вы забыли, что я питаю слабость к разбойникам? Мы каким-то образом оказались снова в парке. - Я бы немного отдохнула, Эрик. Есть в парке приятный уголок со скамейкой?
полная версия страницы