Форум » Непосредственно сама РИ » 19 июля – 10 августа 1876 года Свадебное путешествие Эрика и Женни (продолжение 8) » Ответить
19 июля – 10 августа 1876 года Свадебное путешествие Эрика и Женни (продолжение 8)
Эрик де Вутвиль: 19 июля 1876г., воскресенье Всплывающие из-под воды огни и искрящийся смех любимой, который постепенно становится все тише и тише, удаляясь от меня… я пытаюсь крикнуть «Женни!», но губы не слушаются и вокруг только пляшущие огни факелов, освещающие мрачное подземелье… нет, не Оперы… это тайный ход из Лувра… сердце мучительно сжалось от резкой пронзающей боли… Я резко открыл глаза и почувствовал тяжесть головки любимой на моем плече. Уффф… медленно перевел дыхание. Счастье мое, ты здесь, спишь в моих объятиях. Я чуть повернул голову и в полумраке алькова разглядел, что любимая улыбается во сне блаженной улыбкой. Сердце наполнилось теплом и всепоглощающей нежностью. Как же я боюсь потерять тебя, свет души моей! И надо было присниться такому сну в нашу первую брачную ночь… Должно быть, я все еще не до конца поверил в свое невероятное, невозможное счастье. Волосок от упавшего на лицо локона защекотал носик моей прекрасной сказки, она смешно фыркнула, чуть пошевелилась и еще крепче обняла меня во сне. Теперь я уже улыбался такой же блаженной улыбкой, какую видел на лице жены. Плечо немного затекло, но мне не хотелось будить ее. Сколько сейчас может быть времени? На крайний случай я приказал Жану разбудить нас в двенадцать, чтобы не опоздать на четырехчасовой поезд. Но полдень еще похоже не наступил. И все-таки надо осторожно сменить позу. Очень медленно, не размыкая объятий я перевернулся на бок, головка Женни сместилась на мою руку, а носик уткнулся в мою грудь и легонько потерся о нее. Радость моя не спит? Или мне показалось?
Женевьева де Вутвиль: Замечание Эрика еще больше развеселило меня. - Вот-вот! Ах, что за неприличная история, эти греки такие развратники! - заговорила я этаким тоном великосветской матроны, которой на самом деле ужас как любопытно все, касательно подобных историй, но внешне она должна показать, что осуждает их. - И подобные истории рассказывают в наших школах!!! Представляете, что выносят из классов юные умы!!! Смеяться, болтать глупости, иронизировать, пить вино, смотреть на огонь, подкладывать в него веточки и, конечно, же целоваться было восхитительно, непередаваемо легко и сладостно. Мы делали это вместе и понимали друг друга с полуслова. - Какая огромная Луна! И такая яркая! При такой Луне русалки выходят танцевать на берег в полночь. Здесь они случаем не водятся? Я поднялась, чтобы подойти к краю берега, в темноте запнулась обо что-то и из-под ног рассыпались картофельные клубни. - Ой, картофель! - воскликнула я, поднимая одни из них и показывая его Эрику. - Мы о нем забыли... Ты же обещал его запечь в костре! Наплевать на русалок, давай печь картофель!
Эрик де Вутвиль: Счастье мое тут же включилась в игру. Мы изощрялись в остроумии и артистизме, доводя друг друга до гомерического хохота, приступы которого сменялись безумным упоением поцелуев… - Русалки? Наверное, водятся. Но, боюсь, они так же боятся академиков, как и приведения, а потому нам, скорее всего не покажутся, - я сокрушенно вздохнул, и в этот момент Женни наткнулась на картофель. - Не в костре, любовь моя, а на углях. В костре они сгорели бы. А вот сейчас как раз получится то, что нужно. Попробуем… Я поднялся и встал рядом с любимой. - Бросай клубни в пекло. Вот так… Я показал пример, радость моя, смеясь, последовала ему. Мы накидали картофеля в затухающий костер, я взял длинную и довольно толстую ветку и немного поправил вспыхивающие угли. - Красиво… Моя ненаглядная, восхитительная жена устроилась рядом со мной на пледе, прильнув ко мне и заворожено глядя на красные всполохи углей…
Женевьева де Вутвиль: - Пусть будет на углях! - бодро согласилась я, а Эрик первым бросил клубень в угли. Яркие искры столбом взлетели вверх, пришлось отклониться. - Ой, стреляется... Я бросила клубни и снова искры улетали в темноту. - Очень красиво... угли в костре совсем не такие как в камине... правда-правда... они такие яркие! Сам посмотри! Я уютно устраивалась рядом с моим любимым на пледе, одновременно пытаясь поворошить угольки длинным прутиком. Несколько искр взлетели и я проследила за их полетом. - И долго она будет запекаться?
Эрик де Вутвиль: Моя жизнь стала совершенно невероятной: я женат на самой потрясающей женщине на земле! И дело здесь не только в красоте. Таких просто не бывает… моя прекрасная, умная, ласковая и сумасшедшая авантюристка!!! Блистательная дама высшего парижского света и отважная исследовательница потайных ходов и таинственных подземелий, вместе с которой мы ловим рыбу в озере, мистифицируем впечатлительных любителей спиритизма, разыгрываем провинциальных снобов, занимаемся любовью в самых невероятных местах и печем на углях картофель… С ума сойти!!! - Да, яркие… Так всегда в поле – самые яркие звезды на небе и самые яркие угли в костре… а потом будет рассвет, нежный и восхитительно прекрасный… все прекрасно рядом с тобой, любовь моя! Я ощущал себя счастливейшим из смертных, и мне безумно захотелось поцеловать мою жену. - Примерно полчаса, Женни. У нас масса времени… Я отложил свою ветку в сторону, обнял мою радость и начал осторожно целовать ее лицо…
Женевьева де Вутвиль: Ночью...в поле, у костра...рядом со стогом сена! Совершенно невероятно! И возможно такое только с Эриком, потому что он сам невероятен... и также ярок как эти звезды и эти искры. Такой человек как он принадлежит вселенной как эти звезды и... мне, как эти искры принадлежат костру и земле... И оттого, что он здесь рядом со мной смотрит на угли костра, по которым перебегает жар, мне так невозможно тепло и спокойно на душе... Спокойно? Хаха! Вот со спокойствием явно не так все просто... От нежных прикосновений губ моего невероятного счастья у меня начинает колотиться сердце, а по спине пробегают мурашки. Это от ночной прохлады или?.. И чтобы эти мурашки не отвлекали меня от упоительного занятия, я откидываюсь спиной на плед. Отблеск костра мелькает в самых удивительных глазах в мире! - Эрик... о, любимый! А вот сейчас искры будут лететь уже от нас. Я почувствовала это каждой клеточкой своего тела, жар желания заставил задохнуться и меня и моего обожаемого мужа.
Эрик де Вутвиль: 2 августа 1876 года, воскресенье Для провинции полночь – пора глубоко сна. С нашего высокого берега были видны две маленькие рыбачьи деревушки на противоположном берегу Луары, и там давно уже не мелькало ни единого огонька. Мы были вдвоем с любимой под сумасшедшими звездами, вдвоем во всем мире, огромном и прекрасном… Наш костер почти потух, но вместо него вспыхнула страсть, всепоглощающая, неодолимая… - Любовь моя!!! Но нам было недостаточно слиться воедино, мы хотели ласкать друг друга, упиваться прикосновениями рук и губ к горячей коже, доводить друг друга до исступления, тонуть друг в друге как в бескрайнем океане… - Женни, Женни… оооо!!!! Женни!!!... Мы провалились в звездную бездну под единый крик наслаждения… Я ощущал на своей груди волну рассыпавшихся волос любимой, наши полуобнаженные тела овевал легкий ночной ветерок… Мы сумасшедшие? Да! И пусть умрут от тихой зависти те, кто, сохранив ясность рассудка, не изведал такого счастья, как мы…
Женевьева де Вутвиль: Невероятное запредельное блаженство дает мне мой любимый! С каждым днем мы постигаем друг друга все больше и больше, а я понимаю, что становлюсь все более и более раскованной с ним, что учусь ласкать его так, что и у него и у меня мутиться сознание от наслаждения... Оказывается, дарить ласки - это может быть еще большим наслаждением, чем их получать... - Эта ночь...и ты, любовь моя... ты сводишь меня с ума, - прошептала я, лежа на груди Эрика. - Мы похожи на Адама и Еву в раю... Ах, нет... в раю они не занимались тем, чем занимаемся мы, кажется у них это было уже после изгнания... Я тихонько рассмеялась, поглаживая живот моего любимого. - Костер совсем потух... а как поживает наш картофель в углях? Может нам стоит проверить, потому что мы наверняка опять были во временном провале...
Эрик де Вутвиль: - Не знаю, как там было в раю, сердце мое… но точно не лучше, чем нам с тобой здесь, сейчас… Легкие, уже расслабленные ласки… Да, радость моя права, временной провал точно был. - Сейчас посмотрим… Я поднялся, не застегивая рубашку. Женни села на пледе и принялась приводить в порядок свой костюм, но, кажется, раздумала надевать корсет, махнула рукой и подобралась ближе. Толстой веткой я разворошил костер: внутри под слоем золы угли все еще тлели и давали неплохой жар. - Осторожно, счастье мое, сейчас я выгребу картофель из костра. Он будет очень горячим…
Женевьева де Вутвиль: Костер не давал совсем никакого света, но сверху нам светила огромная луна, так что мы все же видели друг друга и то, что нас окружает. Как всегда движения Эрика притягивали мой взгляд и мне не хотелось отрывать от него глаз, хотя в голове возникла мысль, что стоит привести себя в порядок... Порядок! А что есть этот порядок сейчас, в данный момент? Я уже держала в руках верхний крестьянский корсет, но отложила его и, вздохнув свободно и счастливо, подобралась поближе к костру и наблюдала за тем как мой любимый выкатывает картофелины из углей. - Ой, какие они черные! Наверное сгорели... Разворошенные угли дали больше света, но все же не достаточно. - Можно уже подбросить немного хвороста в костер, а то все же темно... Когда Эрик кивнул, я добралась на четвереньках до кучи хвороста и так же на четвереньках вернулась назад и подбросила его в костер. Мы оба рассмеялись этой моей выходке. Разгоревшееся пламя осветило пространство вокруг нас и я, наконец, заметила бутылку с вином, стоявшую справа от Эрика. - Давай выпьем вина, счастье мое! За эту ночь, за этот огонь и эту реку... Эрик налил вина и мы с удовольствием выпили, а потом хохоча накинулись на картофель. - Ой, горячая! - воскликнула я, роняя картофелину на землю. - Как же ее есть? У меня на пальцах вздуются волдыри и тебе нужно беречь твои руки. Нельзя их обжигать!
Эрик де Вутвиль: Картофелины были средней величины, в темноте они действительно казались потухшими углями. - Нет, не должны были сгореть. Это кожура обуглилась… Я еще поковырял палкой в костре, нашел и выкатил две последние картофелины. Кажется, все. Счастье мое проделала забавный маневр и добыла хворост, перемещаясь на четвереньках. Пока вновь разгорался огонь и мы утоляли жажду вином, картофель должен был немного остыть. Но не тут-то было! - Подожди, подожди… действительно горячая. Положено, конечно, руками, но можно попробовать по-другому. Вооружившись ножом, я закатил им результат наших кулинарных экспериментов на тарелку и разломил пополам. Специфический запах коснулся наших носов, мы одновременно потянули воздух и рассмеялись. - Где-то должна быть соль, так вкуснее. Соль обнаружилась в корзине. - А теперь осторожно, не торопясь. Думаю, она уже достаточно остыла. Мы взяли каждый по половине клубня.
Женевьева де Вутвиль: Когда Эрик ухитрился закатить картофелины на тарелку и разломил, я просто обомлела от потрясающего запаха, которой шел от горячего клубня. - Какой запах!!! Так вкусно пахнет, что даже аппетит разыгрался! Я уже предвкушала как попробую этот для меня экзотически приготовленный продукт. Я взяла половинку картофелины, кожура была горячая, но уже не обжигала пальцы. А вкусный запах был таким дразнящим, что дальше терпеть было не возможно. Сердцевина печеного клубня была мягкой рассыпчатой, соленой и безумно вкусной! Мы расправлялись каждый со своей половиной, улыбаясь и поглядывая друг на друга. - Вкусно! Очень вкусно, хоть и горячо! Язык я все же чуть-чуть обожгла... - Хочу еще! Дай я сама ее разломлю! Мне не хотелось разрезать картофелину ножом, я только лишь ее слегка проткнула и разломила руками, из серединки вырвался горячий пар и снова этот необычный для меня, но такой вкусный-превкусный запах. От костра немного слезились глаза, я потерла их тыльной стороной ладони... а доев картофелину утерла губы рукой... боже, рукой!!!! С ума сойти!!! И тут увидела, что Эрик смотрит на меня как-то странно. - Что ты так на меня смотришь?
Эрик де Вутвиль: Это может показаться смешным и нелепым… но чтобы оценить прелесть простоты ночного костра и печеного картофеля, надо быть сбежавшими от уз этикета и пресыщенности изысканного стола владельцами роскошного замка с длинной чередой знатных предков в родословной. - Правда? Тебе нравится, радость моя? Это действительно вкусно! Уверен, наш сегодняшний знакомец месье… как его там?.. Нуайо… счел бы приглашение к нашему ужину большим оскорблением его владетельной милости! А зря… Мы расхохотались, и Женни сама разломила следующий клубень. - А вот если бы бедный месье Тронондешо узнал, что мы предпочли его кулинарному искусству столь примитивно приготовленную пищу, он бы скончался на месте! Нам было весело и хорошо. Я тоже расправился с очередной картофелиной и посмотрел на любимую жену. Ох! Моя прекрасная фея так перемазалась в золе, что превратилась в… - Ха-ха-ха-ха!!! Вот это чудеса! Моя принцесса превратилась в Золушку! Надеюсь, наша бричка не стала тыквой, счастье мое!!! Женни на мгновение надула губки, потом внимательно посмотрела на меня… ее звонкий как колокольчик смех рассыпался над широкой в этом месте водной гладью. Да-а-а… мои руки были такими же грязными, а, значит, и лицо могло быть испачкано. - Идем умываться к реке, любимая, - предложил я.
Женевьева де Вутвиль: - В Золушку???? Это почему? - не сразу поняла я и первым делом, конечно же, схватилась руками за лицо, отчего Эрик расхохотался еще больше. Ясное дело, руки то у меня черные от картошки! А на лицо, наверное такоооое!!!! Но тут Эрик повернулся так, что отсвет костра довольно хорошо осветил и его лицо... И теперь уже расхохоталась я! - Вы бы на себя посмотрели, ваше сиятельство!!! Еще хуже, чем тогда, когда вы выскочили из камина в Лувре!!! Помыться бы следовало... - Пойдем! - согласилась я и поднялась. Мы стали спускаться к реке. В темноте это было довольно непривычно, но мы все же благополучно добрались до воды. Луга отражалась в реке и кромка воды была хорошо видна. - А вода какая теплая!!! Попробуй! Эх, искупаться бы сейчас... - мечтательно протянула я, подняв руки вверх и сладко потягиваясь.
Эрик де Вутвиль: Я подал Женни руку, и мы спустились по узкой, идущей наискось с высокого берега к кромке воды тропинке. - Да теплая. Я вымыл и отряхнул руки. - Искупаться? Почему бы нет, - я заговорщицки подмигнул моей волшебной сказке и улыбнулся. - Русалки плещутся при полной Луне, ты сама сказала… прекрасные и нагие. Из меня русалка не слишком получится, но если уж мы были приведениями… Скинув расстегнутую рубашку, я вопросительно посмотрел на мое счастье. - Рискнем?
Женевьева де Вутвиль: Эрик предложил искупаться? Я не ослышалась? Кажется, нет... в его голосе прозвучали обволакивающие, завлекающие интонации... и рубашку он уже скинул... Его обнаженный торс осветила Луна... - Ты серьезно? Я не прочь... И быстро скинула юбки, с вызовом посмотрев на моего мужа. Любовь моя хмыкнул и брюки упали на землю... Ответом была моя рубашка и панталончики...
Эрик де Вутвиль: Опустившись на колено, я расстегнул туфельки Женни и помог ей скинуть их и снять чулочки, затем быстро разулся сам. Взявшись за руки, мы вошли в воду по колено, а потом побежали, смеясь и вздымая тучу брызг по широкой отмели, образовавшейся здесь из-за слияния двух рек. - Теперь поплыли! Вода достигла моего пояса, а Женни дошла до груди. Это было невероятное, восхитительное ощущение полной свободы и беспредельной радости: купаться вдвоем нагими в прохладной речной воде, ласково принявшей нас в свои объятия! Дыхание на миг перехватило, сильным движением рук я рассек воду и быстро сделал несколько взмахов, а потом обернулся. Счастье мое следовала за мной, а дна под ногами уже не было. - Не будем заплывать далеко, моя прекрасная русалка, чуть дальше течение усиливается...
Женевьева де Вутвиль: Песчаное дно было приятно для ног, брызги разлетались в разные стороны... Я почувствовала себя наядой свободной и легкой! - Как замечательно, Эрик!!! Как чудесно!!! Я задохнулась на мгновение, окунувшись в прохладную воду. - С берега вода казалась теплей... Эрик несколькими сильными гребками оказался в стороне от меня. - Ты куда так быстро?! Ты очень хорошо плаваешь... Подожди меня... Эрик остановился и я оказалась рядом с ним.
Эрик де Вутвиль: Женни уверенно держалась на воде и быстро догнала меня. - Ты тоже, любовь моя… А вы уверены, графиня, что у вас нет роскошного русалочьего хвоста? Она фыркнула и отрицательно качнула головой. Вот и замечательно! Чего только не отдала сказочная Русалочка за две прекрасные женские ножки… - Тогда держись рядом, Женни, и не позволяй течению сносить тебя к излучине. Там иногда возникают буруны и небольшие водовороты, без хвоста лучше находиться от них на расстоянии. В юности я переплывал и Луару и Вьенну в довольно широких и рискованных местах, но сейчас и думать не собирался о таких подвигах. Мы плыли вместе с любимой как в наших снах, словно парили в небесах, а мир вокруг воспринимался одновременно удивительно остро и в то же время казалось, что он утратил реальность… - Поворачиваем к берегу, иначе можно замерзнуть… Нельзя допустить, чтобы сказка моя выбилась из сил, течение хоть и плавное, но с ним приходится бороться. Женни не возражала, и мы поплыли обратно. Течение унесло нас несколько дальше, не выходя из воды, мы медленно двинулись по дну туда, где оставили вещи. - Подожди мгновение, счастье мое… Я обнял любимую за талию и притянул к своей груди…
Женевьева де Вутвиль: Я неплохо плавала, все-таки наша вилла была на берегу моря и плавать я научилась довольно рано. Но здесь действительно чувствовалось течение, к тому же я никогда не купалась ночью. Это очень странное ощущение... Я старалась держаться к Эрику поближе и упорно сопротивлялась течению, хотя чувствовала, что оно сильнее. - А вот русалочий хвост мне бы сейчас не помешал! С ним наверняка плавать удобнее! Тело уже привыкло к воде и она не казалась прохладной, в воде было тепло... - Хорошо, поворачиваем, хотя я не замерзла... Но течение здесь действительно сильное, это чувствуется... Если лечь на воду, то, наверное можно уплыть далеко по течению... Нет, не беспокойся, я не буду сейчас этого делать, мы плывем к берегу! Вот уже ноги нащупали дно, я облегченно вздохнула, все борьба с течением утомляет... - Что, любимый? Ах вот оно что!!! Я с упоением отдалась его ласкам и поцелуям. А если обвить Эрика ногами, ему же не будет тяжело, в воде я совсем легкая... И я сделала то, о чем подумала, не отрываясь от его губ.
Эрик де Вутвиль: Борьба с речным течением странным образом разгорячила нас, а, коснувшись друг друга, мы вовсе перестали чувствовать, что вода прохладная, а находящиеся над ее поверхностью плечи обдувает легкий ветерок. Когда же счастье мое обвила мои бедра ногами, волна желания прокатилась по телу. Эту позу мы как-то испробовали на улице Шарантон, но не в воде… Не отпуская любимую, я сделал несколько шагов к берегу, чтобы занять более устойчивую позицию. Теперь уровень воды был мне несколько ниже груди. Мое мужское начало крепко прижалось к животу Женни, мы целовались и ласкали друг друга, пока я не почувствовал, что любовь мою начало трясти от желания… - Любимая… хочу тебя… как ты прекрасна… люблю, желаю… умираю от страсти…
полная версия страницы