Форум » Непосредственно сама РИ » 21-28 апреля 1876г. (продолжение) Ужин у де Сандра; Могила Жана Кадле » Ответить
21-28 апреля 1876г. (продолжение) Ужин у де Сандра; Могила Жана Кадле
Марсель Лашаль: Марсель Лашаль. Как мы и договаривались, в понедельник я подъехал к зданию Гранд Опера немного раньше одиннадцати. Рабочие бригады уже были на месте, начали подвозить стройматериалы. Я прошел в нетронутую часть Оперы и поднялся в приемную директора. Лебер уже ждал меня, на углу его стола лежали свежие утренние газеты, а в центре - несколько папок с рассчетами и чертежи. - Здравствуйте, месье Лебер, - поздоровался я, пожимая протянутую им руку. У меня никак не поворачивался язык называть его графом - не привык, но ему, похоже, это было все равно. - Могу я получить архитектурный проект здания и ваши исправления к нему? Мои люди уже приступили к работе.
Гийом де Монтре: - Действительно, месье де Шаньи, присоединяйтесь. Забудем сегодня о делах и предадимся лени и чревоугодию, - поддержал я де Сандра.
Мартен де Сандра: Мартен де Сандра: - Вот и замечательно! Кроме телятины, о которой я уже говорил, мы сможем отдать должное этим прекрасным фазанам. Гастон, и твой любимый соус субиз. И стоит выпить за то, чтобы время от времени все заботы и тяжести слетали с наших плеч! Рауль де Шаньи: Компания, вроде, подобралась доброжелательная, поэтому я мог уже свободно усесться и потягивать вино, которое мне очень нравилось. - Простите, месье де Сандра, что я вот так, без приглашения.
Эрик де Вутвиль: Я улыбнулся тосту де Сандра и немного поднял свой бокал. - Согласен с вами, маркиз. Иногда их надо стряхивать, иначе под ними можно согнуться. Про себя я подумал, что отнюдь не тяжкие труды на ниве журналистики или издательского дела гнетут сегодня нашего хлебосольного хозяина. Под таким гнетом не то что согнуться, переломиться можно.
Мартен де Сандра: Мартен де Сандра: На самом деле я пытался себя вытащить из того состояния согнутости, в котором уже пребывал. Так или иначе я все равно возвращался к мыслям о Франсуазе, но пытался с упорством помешанного загонять их куда поглубже. - Вчера меня познакомили с очаровательными девушками. Матюран, мой университетский приятель, большой специалист по этой части. Вот только не могу вспомнить, сколько их было, и как их зовут. Тут же Гастон вернулся к теме моих японских похождений. - Гастон, прошу тебя... Японки действительно очень красивы. Они изящны, кожа такая тонкая и гладкая, движения плавные. За ними можно наблюдать, любуясь. Да... Рауль де Шаньи: Я решил тоже принять участие в разговоре. - Господа, японки? Если честно, то узкоглазые женщины меня никогда не привлекали, - лениво сказал я, вспомнив о моей жене с огромными глазами.
Гийом де Монтре: Гастон, Эрик и я рассмеялись шутке де Сандра. Виконт смущенно улыбнулся. Ну да, он же совсем недавно связал себя узами брака. - Верно, они были на одно лицо, маркиз.
Мартен де Сандра: Мартен де Сандра: Я взглянул на виконта. Молодо-зелено! Чего бы ты понимал в женщинах! Впрочем, если вспомнить его молодую жену, то конечно, сейчас он вообще о других женщинах и думать не должен. Я усмехнулся на его реплику. - Ну это понятно, виконт... И ответил де Сержи. - Нет, барон, те красавицы были явно с разными лицами, кажется, я к тому моменту уже плохо что-либо различал. Гастон рассмеялся и сказал виконту что-то про экзотику во внешности и в отношениях. Старый ловелас! Рауль де Шаньи: Я посмотрел краем глаза на де Вутвиля, который еще не принимал активного участие в разговоре. - Нет, дорогой месье, - обратился я к Гастону, - все равно не понимаю я их красоты. Наверное, экзотика меня мало привлекает, - пожал я плечами.
Эрик де Вутвиль: Я не часто бывал в заведениях, подобных тому, о котором, видимо, говорил де Сандра. Но и не слишком редко. Мне эти красавицы всегда казались именно на одно лицо - должно быть дело было в их выражении, точнее, в выражении их глаз: там всегда отражались купюры из моего кошелька. - Это почти одно и то же, маркиз. Для нас мир таков, каковым мы его воспринимаем. Если вы их не различали, значит, они и были на одно лицо. Я усмехнулся правой стороной рта. Однако как же его скрючила размолвка с Франсуазой! Два гордеца…
Мартен де Сандра: - Да... Видимо так, граф. Изрядно принятая доза алкоголя или восприятие жизни на данный момент не позволило отличить одну от другой. Что-то противное поднялось у меня в душе. Я велел Жерому налить мне коньку и выпил залпом. А Гастон вполголоса уже обсуждал с виконтом достоинства и недостатки женских глаз. - Женские глаза тогда хороши, когда в них светится доброта и ум, а их разрез при этом не имеет никакого значения. А если сквозь эти глаза видно противоположенную стенку, то что уж и говорить, не стоит и заводить знакомство с такой женщиной.
Гийом де Монтре: Я отдавал должное ужину и посматривал в сторону Гастона. Ну, этот надает юноше советов! - Да что там разрез глаз, господа. Когда я был в Тунисе, мне приглянулась одна чернокожая красотка. Вы не поверите, сколько сказочных минут она мне доставила. Какая страсть и темперамент. Уууу! Я подмигнул де Сандра и тоже перешел на коньяк. Рауль де Шаньи: - Но что можно увидеть в этих узких глазах, месье? - возразил я, - Или вы придерживаетесь такого мнения, что в большие глаза скорее залетят злые духи? Я отклонился на спинку стула и заключил: - Нет, не привлекают он меня.
Мартен де Сандра: Мартен де Сандра: - В Тунисе есть очень красивые женщины, барон. Но темперамент и здесь можно встретить. А как вы относитесь к темнокожим красавицам, месье де Шаньи? С глазами то у них все в порядке... Гастон в этот время что-то написал в своей записной книжке, вырвал листок, подозвал Жерома и что-то ему сказал, передав записку. Жером вышел. Увидев мой вопросительный взгляд, Гастон сказал: "Мой кучер должен кое-что привезти мне из офиса. Хоть мы и договаривались не заниматься сегодня делами, но это не терпит отлагательств. Надеюсь, ты не против? Привезет, я расскажу тебе." - Конечно, нет, Гастон. Рауль де Шаньи: Не могу не признать, что шоколадные тела девушек меня все привлекали. - Красивые, высокие женщины, - улыбнулся я загадочно. - Темпераментные - не знаю, но красивые. Вот только "сгорают" быстро.
Эрик де Вутвиль: Я с интересом посмотрел на виконта. Что это у него был за опыт с чернокожими женщинами? - Особенно темпераментны женщины, в чьих жилах течет смешанная кровь, не обязательно разных рас. В Вене у меня была... знакомая - на половину немка, на половину итальянка. Иногда трудно было предугадать, чего можно ожидать от нее в следующую минуту. И в этом была своя прелесть.
Мартен де Сандра: Гастон аж встрепенулся на реплику виконта о быстром сгорании, а поскольку де Шаньи сидел между де Сержи и Гастоном, то они быстренько углубились в тему обсуждения темпераментов экзотических красоток. А фраза Вутвиля о смешении кровей привела их в восторг. Гастон весь преобразился и сказал, что у него была совершенно неподражаемая подруга в Испании, смесь мавританской и кастильской кровей. Ротшильд прямо взахлеб начал рассказывать о ней виконту. Жером наполнил мне бокал коньяком, я обратился к Вутвилю, сидящему рядом со мной. - Вот помнится, граф, еще до пожара, актрисы из труппы вашего театра вызывали просто фурор среди молодых людей Парижа. Прежняя дирекция не возражала против посещений закулисья. А вы как?
Эрик де Вутвиль: Эрик де Вутвиль: Странный вопрос. Похоже, де Сандра хотел завести разговор на определенную тему, но старался не привлекать к ней внимания всей компании. - Вы знаете, маркиз, что это обычная практика в любом театре, не только в оперном. Опера - не монастырь, что же я могу здесь поделать? Рауль де Шаньи: Я внимательно посмотрел на де Сандра. - Месье, вы хотите узнать, у скольких юных актрис я бывал в гримерке? Я заметил, как все напряглись, готовясь услышать мой ответ. - Боюсь вас разочаровать, но только одна девушка пленила мое сердце.
Мартен де Сандра: Черт невозмутимый! Ну как мне подъехать к тебе с этим вопросом? Я сам налил себе коньяк, махнув рукой на Жерома, чтобы отошел. Но, если я сейчас не воспользуюсь этой возможностью, то вообще непонятно, что может из всего этого выйти. Виконт что-то сказал, но я даже не расслышал. - Послушайте, граф... Что связывает вас с Франсуазой Жири? Только не говорите, что работа в театре. У меня голова от этого уже кругом идет. Она так тщательно оберегает вашу тайну, что... что готова прервать со мной все отношения. А я не хочу этого. Потому что впервые после смерти моей жены я встретил женщину, которая смогла тронуть мое сердце.
Гийом де Монтре: Я понял, что Эрика и Мартена в настоящий момент совсем не интересуют закулисные похождения виконта. - Естественно, виконт, никто в этом не сомневается. И все же, что вы думаете о мавританках?
Эрик де Вутвиль: Эрик де Вутвиль: Вот, наконец, он и решился расставить точки над i. Ни к чему заставлять человека страдать без повода. Я немного помолчал, глядя ему в глаза, и заговорил, чуть понизив голос, так, чтобы вновь увлекшиеся беседой о темпераментных особах наши сотрапезники почти меня не слышали. - Мне не хотелось бы об этом говорить, маркиз. Но если вы настаиваете... Это не наша тайна, да и вообще не тайна. Порой память хранит события, о которых слишком тяжело вспоминать, но и забыть невозможно. Свидетели таких событий становятся либо нашими друзьями, либо врагами. Он слушал меня напряженно, все еще не понимая, куда я веду. - Месье де Сандра, мне кажется, вы должны помнить Клода Жири. Когда-то он был подающим надежды поэтом... Я замолчал, ожидая, что он ответит. Рауль де Шаньи: Странный этот человек де Сандра: зачем задавать вопрос, если не хочешь услышать на него ответ? Я слегка повел носом и сделал еще один глоток благородного напитка, обратив свой взгляд к де Сержи. - Мавританках? - я слегка причмокнул, - Очень хорошо думаю, месье. Очень страстные женщины, но слишком независимые как по мне. А вы как считаете?
Гийом де Монтре: Я рассмеялся. - Я считаю, месье де Шаньи, что независимость в женщине очень даже неплохое качество, если только эта женщина не ваша жена. Гастон присоединился ко мне - вот уж любитель страстных и независимых дам, а виконт понимающе улыбнулся. - А не покурить ли нам в гостиной, господа? - обратился я к своим собеседникам. У Эрика и де Сандра явно завязался какой-то личный разговор. Зачем мешать людям…
Мартен де Сандра: - Клод Жири... Он умер лет десять, а то и больше тому назад. Кажется у него были большие проблемы с... Что вы хотите сказать? Это ее муж? Но какое отношение это имеет к тому, о чем я вас спросил? Если это действительно был тот многообещающий поэт, то мне вдруг стало страшно. Я вспомнил о том, как он напивался и пропадал в курильнях опия, и в результате сгинул его талант, как сгинул и сам человек. Краем глаза я заметил, как Жером в который раз уже наполнил бокалы виконта и двух баронов.
Тали: Рауль де Шаньи: - Отличная идея, - с охотой ответил я и, подождав пока мне наполнят бокал, я встал, чтобы проследовать в гостиную. Не часто мне приходится баловать себя сигарами. Я вообще не курю, но в хорошей компании и с бокалом хорошего вина, почему бы и нет? Я бросил взгляд на графа де Ларенкура, который был увлечен беседой с де Сандра. Теперь, когда я смотрел на него, то не чувствовал ненависти.
Эрик де Вутвиль: Гийом догадался увести барона и виконта в соседнюю комнату. - Да, она вдова Клода Жири. То, каким был этот человек, имеет прямое отношение к вашему вопросу: однажды на улице - был уже вечер, темнело - я заступился за женщину, которую... избивал мужчина. Он был совершенно невменяем, и мне пришлось его успокоить. Она же была смертельно напугана, настолько, что даже не сразу меня узнала... Я чуть усмехнулся. - А меня не узнать трудно, хотя я и стал взрослым человеком. Впервые мы познакомились еще детьми, случайно, после чего лет десять не виделись. Никаких отношений, кроме дружеских, между нами не было, теперь еще прибавились деловые. Я думаю, женщине, которая тронула ваше сердце, маркиз, очень не хочется воскрешать то кошмарное прошлое, свидетелем которого я был. Она - очень гордый человек…
полная версия страницы