Форум » Непосредственно сама РИ » 6 мая 1876 года Женни и Эстер, предложение и посещение месье Дюбера в Лувре » Ответить
6 мая 1876 года Женни и Эстер, предложение и посещение месье Дюбера в Лувре
marina: Эстер де Горон. Я проснулась около восьми часов утра. Из моего распахнутого окна - как здорово, что оно выходит в сад! - доносился веселый щебет птиц, дивный аромат цветов и еще покрытой утренней росой зелени. Сладко потянувшись, я встала с постели, подошла к окну и, приподняв легкую ткань занавески, выглянула в сад. Какая красота! Как я люблю весну! Сегодня шестое мая, а это значит, что меньше, чем через две недели у меня день рождения... Ммм.. мне исполнится 21 год. Хотя об этом никому знать не обязательно... Мой день рождения! По этому поводу отец всегда устраивает настоящий бал, непременно с танцами и весельем до утра. Хорошо, что большинство моих друзей и знакомых сейчас в Париже. Так, сегодня займусь рассылкой приглашений... Но сначала... сначала я съезжу к Женевьеве. Мы так давно не виделись, стоит пригласить ее лично. Она недавно вернулась из Лондона, значит, сможет рассказать гостям что-нибудь интересное. Как говорит папА: важно пригласить интересных людей, и вечер можно считать удавшимся. Что ж, решение принято! Я опустила штору, вернулась к кровати и позвонила: - Жозефина! Немедленно приготовь мне ванну, распорядись на счет завтрака и достань мое розовое платье! Я долго плескалась в ароматной воде - ужасно люблю это занятие. Но вот чего я терпеть не могу, это как Жозефина затягивает корсет, а еще дергает мне волосы, пытаясь уложить их в прическу! У, старая корова!!! Но отец отчего-то не позволяет мне уволить ее... видите ли, она так преданно ухаживала за моей несчастной матерью... Маму я помнила плохо, туберкулез свел ее в могилу, когда мне было лет шесть или семь... Что это я сегодня о грустном? А все противная Жозефина! - Ты вырвешь мне все волосы! - возмутилась я. Она пробормотала обычные извинения, а я кое-как дотерпела эту муку до конца. Спустившись к завтраку, я сразу приказала закладывать карету. Круассаны мне показались несколько подгоревшими, и я устроила разнос повару. За что мы платим деньги этим людям? К счастью, кофе был приготовлен неплохо. Я поставила пустую чашку на блюдце и отправила вторую горничную за сумочкой и мантильей. В половине двенадцатого я выехала из дома. На улицах стояла страшная суета, из-за множества экипажей мы ехали с ужасающе медленной скоростью. Наконец-то, к полудню я добралась до дома Женевьевы. Ее горничная встретила меня и провела в сад, где Женевьева, к моему изумлению корпела над какими-то бумагами! Вот так занятие для девушки из высшего света! - Здравствуй, Женевьева! Надеюсь, я не слишком помешаю тебе?
marina: Эрик де Вутвиль Мориса дома еще не было. - Конечно, я буду ждать, - у меня появилась мысль. – Вы не возражаете, мадемуазель, если я захвачу из кареты папку с материалами месье Дюбера, и мы просмотрим их, пока месье де Кавиль задерживается? Слуга все еще стоял перед нами, ожидая каких-либо распоряжений от Женевьевы.
Женевьева де Кавиль: - Конечно, граф. Шарль сходит к карете, если вы позволите. Папка на сиденье? Эрик кивнул. Я попросила Шарля принести то, о чем он просил. Тот пошел к карете. - Посидим в библиотеке или в гостиной? Если хочешь, я распоряжусь, чтобы принесли кофе...
marina: Эрик де Вутвиль - Лучше в библиотеке, там будет удобнее, мне кажется. И кофе не помешает. Слуга вернулся с драгоценной папкой и отдал ее мне.
Женевьева де Кавиль: Я сказала Шарлю, чтобы кофе принесли в библиотеку, и мы прошли туда. - Что ты задумал? - спросила я, улыбнувшись. - Не хочешь терять времени? Ты сумасшедший ученый... Я подумала, что лучше заняться папирусами, чем сидеть и напряженно ждать прихода отца. Поэтому с удовольствием расположилась у стола, на котором Эрик уже раскладывал принесенные листы.
marina: Эрик де Вутвиль - Еще какой сумасшедший! – усмехнулся я. – Гийом прав, вы связались с ужасным человеком, мадемуазель де Кавиль. Она подсела к столу, на котором я раскладывал копии и другие папирусы. Я быстро наклонился и поцеловал ее за ушком и легко коснулся рукой ее плечика. - Вот смотри, Дюбер сказал, что этот иероглиф означает Сириус. Вот этот знак в музыкальных записях практически идентичен. Посмотрим другие… Мы вместе склонились над столом. - Женевьева, здесь, - я кивнул в сторону шкафов с книгами, - найдется атлас звездного неба?
Женевьева де Кавиль: - С совершенно ужасным... Но в этом то вся прелесть, - рассмеялась я. Мы рассматривали разложенные листы. - Где-то он здесь был... Я встала и прошла вдоль шкафов. - Вот здесь, вот он... Наверху. Эрик подтянул лестницу, забрался на пару ступенек и достал толстенный фолиант в красном кожаном переплете. Положив его на стол, он начал перелистывать страницы.
marina: Эрик де Вутвиль Я положил атлас на стол и стал искать интересующие меня карты. Женевьева заинтересовано следила за моими действиями. - Помнишь, по дороге в Фонтенбло, мы говорили о связи музыки и математики. Здесь есть еще одна составляющая - звезды. Если говорить коротко, пифагорейцы считали, что небеса, вращаясь согласно числовой гармонии, производят божественную музыку сфер, некие дивные созвучия, которые человек не воспринимает слухом, поскольку привык к ним изначально. Похоже, такую же связь просматривали и египтяне...
Женевьева де Кавиль: Я завороженно слушала Эрика. Музыка сфер! Потрясающе... - Значит, мы эту музыку услышать никогда не сможем? Ее можно только вычислить? Какая жалость... Нет... но если ее вычислить, а потом исполнить, значит она будет слышна? Или я что-то не понимаю? Я еще раз заглянула в записи. - Вот что я точно знаю, что этот иероглиф обозначает солнце, а этот - луну. Они применяются и в текстах иногда...
marina: Эрик де Вутвиль - Ну, услышать музыку сфер это приблизительно то же, что пощупать идею Платона, - улыбнулся я. - А вот натуральный звукоряд Пифагор определил опытным путем и подтвердил расчетами. Женевьева указала на два иероглифа, я присмотрелся к ним и понял, что мы на верном пути: - Спасибо, любовь моя! Это то, что нужно. Знак Сириуса и его модификации по сути могут нам дать лишь указание на расположение звезд четыре тысячи лет назад. А Солнце и Луна… это как раз то, что нужно! Они относятся к «сфере звезд» пифагорейской десятичной системы. Еще Земля, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, Гестия и Антихтон. Какой иероглиф означает Землю?
Женевьева де Кавиль: Я еще раз внимательно вгляделась в иероглифы. - Земля... Вот этот... Да, именно так. Мне было с ним интересно, наш разговор увлекал меня. Я даже не могла предположить, что он будет прислушиваться к тому, что я говорю, но он прислушивался, задавал вопросы... Мои поклонники всегда старались говорить сами, заявлять уверенно и громко даже о том, чего не знали, в чем не разбирались. Меня часто это раздражало. Мои подруги не всегда понимали, почему меня могут интересовать такие вещи как, к примеру, литература древнего Египта, а уж все остальное вообще повергало их в священный ужас. Мы были поглощены нашими исследованиями настолько, что я не сразу заметила, стоявшего у приоткрытой двери отца. Когда встретилась с ним глазами... Я никогда не видела такого выражения на его лице... Он покачал головой, вздохнул и вошел в библиотеку. "Добрый вечер, Эрик, здравствуй, Женевьева. Похоже, ваши раскопки имеют продолжение, - он усмехнулся. - Чем это вы тут занимаетесь? Ага... иероглифы. Ваш кофе, кажется, уже остыл". Я и не заметила, когда Шарль принес кофе. - Здравствуй, папа...
marina: Эрик де Вутвиль Я слышал легкие шаги, остановившиеся у приоткрытой двери библиотеки. Но головы не повернул. Если это Морис, ничего предосудительного мы не делаем. Да, видимо, он. Стоит, наблюдает… Когда Кавиль вошел и поздоровался, я выпрямился и повернулся к нему лицом: - Добрый вечер, Морис. Я ждал вас. На миг мне показалось, что в его глазах промелькнула обреченность: «Да, Шарль сказал, что вы меня ждете, граф». Женевьева напряглась и сидела, почти не дыша. Я посмотрел в глаза дипломату. Да, похоже, он уже все понял, но еще не хотел принимать где-то в глубине сердца… - Шевалье де Кавиль, я имею честь просить у вас руки вашей дочери, - произнес я предельно официально и почтительно.
Женевьева де Кавиль: Я следила за отцом с замиранием сердца. Когда Эрик поднялся навстречу ему, мне показалось, что он уже знает, о чем сейчас пойдет речь. Они стояли друг перед другом - двое мужчин, мой отец и мой любимый. Что чувствовал каждый из них? У меня появилось ощущение, что вся моя жизнь поставлена на кон. Еще секунда и я услышала, как Эрик произносит слова предложения. А внутри меня что-то задрожало, как заячий хвост, потому что отец молчал некоторое время. Наверное, это молчание длилось всего несколько секунд, но что это были за секунды! Потом он перевел дыхание и произнес несколько медленнее обычного: "Граф, вы сделали мне честь этим предложением. Но...", - и тут я решила, что он откажет, сейчас откажет и я, почти задохнувшись, встала. - "Я должен спросить свою дочь. Женевьева, ты согласна?". Он повернулся ко мне, а я никак не могла понять, что это еще не конец, и слова застряли в пересохших губах. "Женевьева, граф просит твоей руки..." - наконец, до меня дошел голос отца. - Я согласна, согласна, отец! В его глаза промелькнуло что-то, похожее на "я так и знал". Он снова повернулся к Эрику и, помедлив еще секунду, сказал: "Она согласна, согласен и я". Милостивый боже, он согласился, согласился!!!! Мое сердце снова забилось. Я сделала несколько шагов к отцу, он обнял меня. - Спасибо, отец! Я повернулась и посмотрела на Эрика. Он улыбался счастливой улыбкой, и у нас одновременно вырвался вздох облегчения. Я протянула ему руку.
marina: Эрик де Вутвиль Я с трудом сохранял внешнее спокойствие, хотя и понимал, что главное решение приняла моя любимая. Морис чуть затянул паузу… Ох, уж эти дипломатические приемы! Сердце глухо ударило по ребрам. Он обратился с вопросом к Женевьеве. От волнения она не сразу поняла его… И вот, решено! Я перевел дыхание и не мог сдержать улыбку. - Благодарю вас, Морис! Это действительно большая честь для меня. Освободившись из объятий отца, Женевьева протянула мне руку. Я взял ее обеими руками, на мгновение утонул в ее сияющих от счастья глазах, поднес ее руку к губам, поцеловал, но не отпустил, а продолжал держать в своей. - Женевьева…
Женевьева де Кавиль: - Эрик... - моя вторая рука была тут же отдана ему. Так мы стояли перед отцом. Я была бесконечно счастлива. У меня с души свалился груз. Теперь ничто не сможет помешать нам. "Завтра за обедом можно будет объявить о помолвке. Затем необходимо дать объявление в светскую хронику. Думаю, нам нужно будет завтра же обговорить и еще кое-какие формальности, касающиеся приданого моей дочери", - сказал отец. Он позвонил, вызывая слуг. Вошел Шарль, отец распорядился принести шампанское.
marina: Эрик де Вутвиль Все же Морис держится прекрасно и не забывает о множестве формальностей. Объявления, приданое… Все это имело значение для света, но не для меня. Разве можно что-то придать Женевьеве, что сделало бы ее более прекрасной и желанной, более умной и чуткой, более любимой?.. Я умирал и возрождался от одного прикосновения ее руки. Но я светский человек: - Да, разумеется. Слуга принес и разлил шампанское, мы выпили по бокалу. «Не буду вам мешать, расшифровка иероглифов, как я понимаю, очень сложное дело, - с легкой иронией сказал Морис. – До завтра, Эрик. Думаю, Женевьева сама вас проводит». Мы распрощались, и Кавиль деликатно удалился, закрыв за собой дверь в библиотеку. - Любовь моя!.. Я заключил Женевьеву в объятия…
Женевьева де Кавиль: Женевьева де Кавиль: Объявление, приданое, шампанское, которое я выпила, даже не заметив, иероглифы... Какое это имеет значение, когда единственный мужчина на свете, единственный нужный мне и любимый мною стоял рядом, держа мои руки, а когда закрылась дверь за отцом, обнял меня немедленно. - Любовь моя, жизнь моя!.. Отпустить его, проводить... Ох, это невозможно, невозможно сейчас... Ну, еще немного побудь, не уходи. Я не произнесла это вслух, но, думаю, мои глаза просили об этом.
marina: Эрик де Вутвиль Какое счастливое мгновение! - Ты не будешь возражать, если я задержусь еще ненадолго? Я не мог уйти сейчас. Расстаться с ней было выше моих сил.
Женевьева де Кавиль: Разве я могла возражать! Не было сил оторваться друг от друга. - Останься, еще немного! Мне так легко, я чувствую себя, словно перышко! Держи меня крепче, я могу улететь!!! Я рассмеялась свободно и счастливо. - Если бы ты не боялся нарушить приличия в этом доме, ты бы поцеловал меня?
marina: Эрик де Вутвиль - Ну, нет, мадемуазель, теперь вы моя невеста! И я не позволю вам улететь... только вместе со мной! - я засмеялся тихим, счастливым смехом, еще крепче прижимая ее к своей груди. В жизни я не был более счастлив, какие уж тут приличия! - Я все же рискну нарушить их... Мы целовались, потеряв счет минутам, а наши сердца выстукивали радостное стаккато.
Лорд Харли: Лорд Харли: Я снова должен идти... Еще один порошок и все будет нормально. Я иду, иду! Я знаю... Я уже отлично знал, как можно выходить незамеченным из "Империала", и все делал быстро и легко. Я не чувствовал своих лет, я снова был молодым и сильным, а скоро, скоро я получу то, что вам всем и не снилось!!! Вот только найду еще одну фразу для заклинания, только одну... И она их скажет, а я обрету все, что мне обещано!!! Вот и квартирка. Я взял то, что было мне необходимо. Самые нужные инструменты и маленький алебастровый сосуд. Один такой уже стоял в подвале на холоде. Он был полон. Теперь следующий...
полная версия страницы