Форум » Наши увлечения » Мастера bel canto » Ответить
Мастера bel canto
Тали: Bel canto (ит. «красивое пение») — итальянская манера пения, сформировавшаяся в XVII–XIX веках; характеризуется плавностью перехода от звука к звуку, непринужденным звукоизвлечением, красивой и насыщенной окраской звука, выравненностью голоса во всех регистрах, легкостью звуковедения, которая сохраняется в технически подвижных и изощренных местах мелодического рисунка.
marina: Ах, ах!!! Слушай! Наслаждайся! Только что по Культуре был анонс - 1 ноября в 21.55 будут передавать первый концерт Трех Великих теноров, который был в 1990 году в Риме.
Тали: Это который в термах Каракаллы? Если он, то у меня есть на ДВД. Неплохой концерт. Хе! С Джильи я уже дослушала, Паяцы же очень короткая опера. Сейчас поставлю с "великим". Ты мою извращенную натуру знаешь. Так-с... А кто тут у нас Тонио? Что-то жидковат... звук ведет неровно. Ингвар Викселл. Надо поискать его.
marina: Опять занимаешься самоистязанием?
Тали: Гы! Само... скучно. Хотела найти для тебя Смейся, паяц! в исполнении "великого", но что-то не попался пока. Зато вот на что наткнулась http://www.youtube.com/watch?v=2uYrmYXsujI как тебе?
marina: Если не знать исполнение Джильи, то можно сказать, что это даже хорошо. В смысле голоса, но не в смысле передачи внутренней силы этого произведения. Только, на мой взгляд хор все испортил. И почему Паваротти пел по листочкам? У него плохо в памятью было?
Тали: Хор мне тоже не понравился. Вот не знаю, зачем ему листочки понадобились.
marina: Тали пишет: Вот не знаю, зачем ему листочки понадобились. Меня осенило! Он не знает латынь, на листочках были слова Аве Мария. Я, кстати, обратила внимание на то, что когда он пел, то с некоторым напряжением произносил латинские фразы. Возможно, я придираюсь, но по ощущениям там может петь человек, который текст видит второй раз в жизни. У Джильи этого не наблюдается ни в коей мере. Он удивительно свободно произносит иностранные слова при исполнении, без напряжения, запинок... Паваротти еще довольно тяжело исполняет эту вещь, делая акценты в других местах, но, на мой взгляд, произведение от этого не выигрывает.
Тали: Ха! Очень может быть, что ты права на счет слов. Мне очень нравится, как Джильи поет на латыни, на дисках есть несколько вещей. Предлагаю вечером послушать и понаслаждаться.
marina: Заметано! Понаслаждаемся!!!!
Тали: Поставила 1-ый диск из тех 4-х, которые называются "Жизнь в словах и музыке". Оказывается, там записи арий перемежаются с рассказом о жизни и творчестве Великого Джильи на агллицком языке. Большинство записей у нас где-то есть, но не все. А каждая новая ария или песня в его исполнении - великое чудо и сказочная удача.
marina: Это те зелененькие диски, которые ты купила в Питере? Вот это да!!!!! Здорово!
Тали: Да, они. Не все с первого прослушивания понятно, но все равно интересно.
Тали: Тоти Даль Монте - певица, которая вместе с Джильи положила начало традиции концертов в термах Каракаллы. Тоти Даль Монте (Dal Monte) (1893-1975) - итальянская певица (колоратурное сопрано). Тоти Даль Монте (настоящее имя — Антониетта Менегелли) родилась 27 июня 1893 года в городке Мольяно-Венето. «Мое артистическое имя — Тоти Даль Монте — не было, выражаясь словами Гольдони, плодом „хитроумной выдумки“, а принадлежит мне по праву, — писала позднее певица. — Тоти — уменьшительное от Антониетта, так меня ласково называли в семье с раннего детства. Даль Монте — фамилия моей бабушки (с материнской стороны), происходившей из „благородного венецианского рода“. Имя Тоти Даль Монте я взяла со дня моего дебюта на оперной сцене случайно, под влиянием внезапного импульса». Ее отец был школьным учителем и руководителем провинциального оркестра. Под его руководством Тоти с пяти лет уже хорошо сольфеджировала и играла на рояле. Познакомившись с основами теории музыки, в девять лет она пела несложные романсы и песни Шуберта и Шумана. Вскоре семья переехала в Венецию. Юная Тоти стала посещать оперный театр «Фемиче», где впервые услышала «Сельскую честь» Масканьи и «Паяцы» Пуччини. Дома после спектакля она могла до утра распевать полюбившиеся арии и отрывки из опер. Однако в Венецианскую консерваторию Тоти поступила как пианистка, учась у маэстро Тальяпьетро, ученика Феруччио Бузони. И кто знает, как сложилась бы ее судьба, если бы, уже почти заканчивая консерваторию, она не повредила правую руку — разорвала сухожилие. Это привело ее к «королеве бельканто» Барбаре Маркизио. "Барбара Маркизио! — вспоминает Даль Монте. — Она с бесконечной любовью учила меня правильной эмиссии звука, четкой фразировке, речитативам, художественному воплощению образа, вокальной технике, не знающей трудностей при любых пассажах. Но сколько пришлось петь гамм, арпеджио, легато и стаккато, добиваясь совершенства исполнения! Полутоновые гаммы были любимым средством обучения Барбары Маркизио. Она заставляла меня на одном дыхании брать две октавы вниз и вверх. На уроках она была всегда спокойной, терпеливой, объясняла все просто и убедительно и очень редко прибегала к сердитым выговорам". Ежедневные занятия с Маркизио, огромное желание и упорство, с которым работает юная певица, дают блестящие результаты. Летом 1915 года Тоти впервые выступает в открытом концерте, а в январе 1916 года подписывает свой первый контракт с миланским театром «Ла Скала» с ничтожным вознаграждением десять лир в день. "И вот настал день премьеры, — пишет в своей книге «Голос над миром» певица. — На сцене и в артистических уборных царило лихорадочное возбуждение. Элегантная публика, заполнившая все места в зрительном зале, с нетерпением ждала, когда поднимется занавес; маэстро Маринуцци подбадривал певцов, которые нервничали и очень волновались. А я, я… ничего не видела и не слышала вокруг; в белом платье, белокуром парике… загримированная с помощью моих партнеров, я казалась себе воплощением прекрасного. Наконец мы вышли на сцену; я была самой маленькой из всех. Смотрю широко раскрытыми глазами в темную пропасть зала, вступаю в нужный момент, но мне кажется, что голос не мой. Да к тому же подвела неприятная неожиданность. Взбегая вместе со служанками по ступенькам дворца, я запуталась в своем слишком длинном платье и упала, сильно ударившись коленом. Я ощутила острую боль, но тут же вскочила. «Может, никто ничего и не заметил?» Я приободрилась, а тут, слава богу, и акт кончился. Когда смолкли аплодисменты и актеры перестали выходить на «бис», мои партнеры окружили меня и стали утешать. Из глаз у меня готовы были брызнуть слезы, и казалось, что я самая несчастная женщина на свете. Ванда Феррарио подходит ко мне и говорит: — Не плачь, Тоти… Запомни… Упала на премьере, значит, жди удачи!" Постановка «Франчески да Римини» на сцене «Ла Скала» явилась незабываемым событием в музыкальной жизни. Газеты пестрели восторженными отзывами о спектакле. Несколько изданий отметили и юную дебютантку. Газета «Сценическое искусство» писала: «Тоти Даль Монте — одна из подающих надежды певиц нашего театра», а «Музыкально-драматическое обозрение» заметило: «Тоти Даль Монте в роли Белоснежки полна грации, она обладает сочным тембром голоса и незаурядным чувством стиля». С самого начала своей артистической деятельности Тоти Даль Монте много гастролировала по Италии, выступая в различных театрах. В 1917 году она выступила во Флоренции, исполнив сольную партию в «Stabat Mater» Перголези. В мае этого же года Тоти три раза пела в Генуе в театре «Паганини», в опере «Дон Паскуале» Доницетти, где, как она сама считает, имела первый крупный успех. После Генуи общество «Рикорди» пригласило ее выступить в опере Пуччини «Ласточки». Новые выступления состоялись в миланском театре «Политеама», в операх Верди «Бал-маскарад» и «Риголетто». Следом за этим в Палермо Тоти исполнила роль Джильды в «Риголетто» и участвовала в премьере «Лодолетты» Масканьи. Вернувшись из Сицилии в Милан, Даль Монте поет в знаменитом салоне «Люстра дель Ритратто». Она исполнила арии из опер Россини («Севильский цирюльник» и «Вильгельм Телль») и Бизе («Искатели жемчуга»). Эти концерты памятны артистке знакомством с дирижером Артуро Тосканини. "Эта встреча имела большое значение для дальнейшей судьбы певицы. В начале 1919 года оркестр под управлением Тосканини впервые в Турине исполнил Девятую симфонию Бетховена. Тоти Даль Монте участвовала в этом концерте с тенором Ди Джованни, басом Лузикаром и меццо-сопрано Бергамаско. В марте 1921 года певица заключила контракт на гастроли по городам Латинской Америки: Буэнос-Айрес, Рио-де-Жанейро, Сан-Паоло, Розарио, Монтевидео. В самый разгар этих первых больших и успешных гастролей Тоти Даль Монте получила телеграмму от Тосканини с предложением участвовать в новой постановке «Риголетто», включенной в репертуар «Ла Скала» на сезон 1921/22 года. Спустя неделю Тоти Даль Монте была уже в Милане и начала кропотливую и напряженную работу над образом Джильды под руководством великого дирижера. Премьера «Риголетто» в постановке Тосканини летом 1921 года навсегда вошла в сокровищницу мирового музыкального искусства. Тоти Даль Монте создала в этом спектакле пленительный по чистоте и грации образ Джильды, сумев передать тончайшие оттенки чувств любящей и страдающей девушки. Красота ее голоса в сочетании со свободой фразировки и совершенством вокального исполнения свидетельствовали о том, что это уже сформировавшийся большой мастер. Удовлетворенный успехом «Риголетто», Тосканини ставит затем оперу Доницетти «Лючия ди Ламмермур» с Даль Монте. И эта постановка прошла с триумфом…" В декабре 1924 года Даль Монте с успехом пела в Нью-Йорке, в «Метрополитен-опера». Так же удачно в США она выступала в Чикаго, Бостоне, Индианаполисе, Вашингтоне, Кливленде и Сан-Франциско. Слава Даль Монте быстро распространилась далеко за пределы Италии. Она побывала на всех континентах и выступала с самыми лучшими певцами прошедшего столетия: Э. Карузо, Б. Джильи, Т. Скипа, К. Галеффи, Т. Руффо, Э. Пинца, Ф. Шаляпиным, Г. Безанцони. Даль Монте удалось создать на протяжении более тридцати лет выступлений на сценах лучших оперных театров мира множество запоминающихся образов, таких как Лючия, Джильда, Розина и другие. Одной из лучших своих ролей артистка считала роль Виолетты в опере Верди «Травиата»: "Вспоминая о моих выступлениях в 1935 году, я уже упоминала Осло. Это был очень важный этап в моей артистической карьере. Именно здесь, в живописной столице Норвегии, я впервые спела партию Виолетты в «Травиате». Этот столь человечный образ страдающей женщины — трагическая история любви, растрогавшая весь мир, — не мог оставить меня равнодушной. Излишне и говорить, что вокруг — чужие люди, гнетущее чувство одиночества. Но теперь во мне пробудилась надежда, и сразу стало как-то легче на душе… Эхо моего блистательного дебюта докатилось и до Италии, и вскоре итальянскому радио удалось передать из Осло запись третьего представления «Травиаты». Дирижером был Добровейн, редкий знаток театра и вдохновенный музыкант. Испытание действительно оказалось весьма трудным, да к тому же внешне я выглядела на сцене не очень эффектно из-за маленького роста. Но я работала не щадя сил и добилась успеха… С 1935 года партия Виолетты заняла одно из главных мест в моем репертуаре, и мне пришлось выдержать далеко не легкий поединок с очень серьезными «соперницами». Наиболее известными Виолеттами тех лет были Клаудия Муцио, Мария Канилья, Джильда Далла Рицца и Лукреция Бори. Не мне, конечно, судить о своем исполнении и делать сравнения. Но я могу смело утверждать, что «Травиата» принесла мне не меньший успех, чем «Лючия», «Риголетто», «Севильский цирюльник», «Сомнамбула», «Лодолетта» и др. Норвежский триумф повторился на итальянской премьере этой оперы Верди. Она состоялась 9 января 1936 года в неаполитанском театре «Сан-Карло»… В театре присутствовали пьемонтский принц, графиня д'Аоста и критик Паннейн, самая настоящая заноза в сердце многих музыкантов и певцов. Но все прошло как нельзя лучше. После бурных аплодисментов по окончании первого действия восторг публики все нарастал. А когда во втором и третьем действиях я сумела передать, как мне кажется, весь пафос чувств Виолетты, ее безграничное самопожертвование в любви, глубочайшее разочарование после несправедливого оскорбления и неотвратимый уход из жизни, восхищение и энтузиазм зрителей были беспредельны и растрогали меня". Даль Монте продолжала выступать и во время Второй мировой войны. По ее словам, она оказалась в 1940—1942 годах «между молотом и наковальней и не могла отказаться от заранее согласованных концертов в Берлине, Лейпциге, Гамбурге, Вене». При первой возможности артистка приехала в Англию и была по-настоящему счастлива, когда на лондонском концерте почувствовала, что зрителей все сильнее захватывает волшебная сила музыки. В других английских городах ее принимали столь же горячо. Вскоре она отправилась в очередное турне по Швейцарии, Франции, Бельгии. Вернувшись в Италию, пела во многих операх, но чаще всего — в «Севильском цирюльнике». В 1948 году после гастролей по Южной Америке певица покидает оперную сцену. Иногда она выступает как драматическая актриса. Много времени отдает педагогической работе. Даль Монте написала книгу «Голос над миром», переведенную на русский язык. Тоти Даль Монте умерла 26 января 1975 года.
Тали: Нашла их дуэт из Мадам Баттерфляй http://www.youtube.com/watch?v=RATcR84sik0
marina: У нее очень неприятный тембр... совершенно диссанируетс с голосом Джильи... временами голос ее такой пронзительный, что кажется, что иголка втыкается в голову... Мне активно не нравится эта певица... Временами.... прислушайся... у нее голос какой-то кукольный что ли... Знаешь, мой организм ее не воспринимает...
Тали: Согласна, пронзительный. И Джильи не всегда везло с партнерами. Такое идеальное сочетание голосов как с Канилья, наверное, все же редкость.
Тали: Нашла очень интересную, на мой взгляд, статью о Реквиеме Верди. Особенно любопытна часть о существующих записях этого произведения. Реквием Верди После смерти одного из величайших итальянских композиторов, Джоакино Россини, в 1868-м году Джузеппе Верди выступил с предложением, адресованным итальянским композиторам: совместно написать Реквием в память об ушедшем великом коллеге. Исполнить новое произведение предполагалось в Болонье, где прошла молодость Россини. Это предложение было принято с большим энтузиазмом, и сразу же был организован комитет, задачей которого стало выбрать конкретных композиторов и распределить между ними части Реквиема. Кстати сказать, как это обычно бывает в таких ситуациях, выбор был сделан в основном в пользу старшего поколения. Например, в состав авторов вошли композиторы Коччиа и Мабеллини, которые обладали большим авторитетом в то время, хотя сегодня их произведения относят к разряду «заслуженно забытых». С другой стороны, комитет обошел своим вниманием молодых и, как стало известно позднее, гораздо более талантливых авторов Бойто или Понкьелли. Сам Верди вызвался написать часть Libera Me. В конце концов все части были написаны определенными для этого авторами, однако исполнение этого опуса так и не состоялось. Импрессарио Болонского оркестра отказался предоставить свой коллектив для репетиций, мотивируя свой отказ тем, что репетиции займут слишком длительное время, а это может нанести слишком большой финансовый ущерб его текущим оперным постановкам. Возникла идея перенести премьеру в Милан, однако Верди, со своей стороны, высказался в том духе, что премьера произведения памяти Россини должна либо состояться в Болонье, либо не состояться вообще. Таким образом, совместный Реквием так никогда и не был исполнен. Автографы частей были отправлены обратно их авторам, но их копии по сей день находятся в архиве нотного издательства Рикорди. Через некоторое время Верди принял решение закончить произведение в одиночку. К этому его подтолкнула смерть еще одного героя итальянской культуры того времени, одного из видных деятелей итальянского национально-освободительного движения писателя Александро Манцони. Роман Манцони «Обручение» считался классикой итальянской литературы еще в то время, когда Верди был совсем юным. Следует заметить, что этот роман проникнут серьезным религиозным чувством. Либеральный католицизм вообще был, если можно так сказать, в моде у того поколения итальянцев, к которому принадлежал Верди. В этом можно усмотреть некоторый парадокс, поскольку сам Верди всю жизнь подчеркивал свое отрицательное отношение к религии. Тем не менее, он, безусловно, считал произведения Манцони выдающимися памятниками литературы и относился к их автору с огромным пиететом. Тем не менее, парадокс, о котором было сказано выше, легко усмотреть и в музыке Реквиема Верди. Это произведение написано вполне в рамках религиозных канонов, оно действительно глубоко духовно, но только, если можно так сказать, по-человечески духовно. Религиозный по форме, по смыслу и по духу Реквием Верди — музыка, безусловно, светская. Первое исполнение Реквиема состоялось в Милане, в 1874 году. После этого Верди внес в свое произведение некоторые изменения, и новая версия — та, которую мы знаем сегодня — была представлена публике в 1875 году в Лондоне. В 19-м веке было написано не так уж много крупных литургических произведений. Фактически, Missa solemnis Бетховена и Реквием Верди — чуть ли не единственные большие достижения западных романтиков в этой области. Полагаю, что это можно объяснить тем, что реквием как таковой — выражение некоего общего чувства, общей эмоции. В то же время эмоции у романтиков в основном носили личностный оттенок. Моменты коллективных эмоциональных порывов того времени больше связаны с мыслями о народе, о своей стране, нежели с религиозными чувствами. В этом смысле Реквием, являясь единственным крупным произведением Верди, написанным не для оперного театра, хоть и написан в виде литургического произведения, по сути является оперой. Во всяком случе, несет в себе большое количество черт, характерных именно для опер Верди. Например, можно сравнить различные виды фанфар из его оперы «Аида» с невероятно мощным и красивым Tuba mirum из Реквиема. Или, скажем, гармонические находки, которые используются в опере Макбет и в Requiem aeternam. Часть Реквиема, озаглавленная Lacrymosa — это и вовсе музыка, которая изначально должна была войти в оперу «Дон Карлос», написанную в 1867 году, в виде дуэта тенорово-басового дуэта. По тем или иным причинам Верди отказался от этой мысли, и новая редакция этой музыки превратилась в часть нового Реквиема. Не говоря уже об абсолютно театральной по ощущениям части Dies irae, которая, вообще-то, не очень подходит для произведения жанра, направляющей эмоцией в котором должна бы быть грусть. Иными словами, с точки зрения слушателя, для Верди Реквием представляется драмой ничуть не меньшей, чем, скажем, те драмы, которые развертываются в его «Аиде» или «Дон Карлосе». И в операх, и в Реквиеме самое важное для Верди — сила и красота человеческого духа. Все остальное — в значительной мере условности того или иного конкретного сюжета. Именно выпуклость, яркость и напряженность эмоций делают Реквием Верди одним из наиболее любимых произведений слушателей многих стран до сегодняшнего дня. Существует огромное число записей этого произведения, из которых я бы рискнул порекомендовать сразу две. Первая — запись 1939 года, сделанная хором и оркестром Римской оперы под руководством Тулио Серафина. Сольные партии в этой записи исполняют сопрано Мария Канилья, меццо Эбе Стиньяни, тенор Беньямино Джильи и бас Эцио Пинца. Джильи, с моей точки зрения, чуть ли не самый великий тенор всех времен, а сопрано Канильи мало в чем ему уступает. При том, что Серафин, безусловно, один из величайших оперных дирижеров столетия. К недостаткам этой записи можно отнести то, что она сделана достаточно давно и, вследствие этого, страдает техническим несовершенством. Которое, впрочем, во многом искупается ее многочисленными художественными достоинствами. Намного более качественная и, одновременно с этим, также невероятно мощная запись Реквиема была сделана в 1979 году оркестром «Филармония» и хором «Амброзиан» под руководством Риккардо Мути. На этой записи поют сопрано Рената Скотто, меццо Агнес Бальтса, тенор Вериано Лючетти и бас Евгений Нестеренко. Рядом с великолепным оркестром Мути, невероятно красивыми женскими голосами и басом Нестеренко — одним из лучших басов века — тенор Лючетти несколько тускнеет, хотя в целом он поет, безусловно, хорошо. Каждая из этих двух записей, вне всякого сомнения, украсит любую фонотеку и доставит слушателю колоссальное удовольствие. Есть еще одна запись Реквиема, которая также считается одной из лучших, но к которой лично я отношусь чуть более прохладно. На этой записи дирижирует Тосканини, а теноровую партию исполняет Джузеппе ди Стефано, считающийся одним из самых выдающихся голосов прошлого века. На этой записи также поют сопрано Эрва Нелли, меццо Федора Барбьери и бас Чезаре Сьепи. Те, кто достаточно долго со мной знаком, вероятно, будут удивлены тем, что, во всяком случае, для первого знакомства с музыкой, я бы не рекомендовал покупать запись, сделанную не так давно под руководством Валерия Гергиева. На этой записи, как мне кажется, очень хорошо поют сопрано Рене Флеминг и одна из самых замечательных (честно говоря, в данном случае я бы даже сказал «великих») певиц нашего времени, меццо-сопрано Ольга Бородина, однако все остальное, включая тенора Бочелли, по большому счету не куда не годится, во всяком случае, если учитывать те записи, о которых сказано выше. Одним словом, если кто-либо из читателей до сих пор не знаком с этим произведением, я бы рекомендовал как можно быстрее исправить эту оплошность. Реквием Верди, как мне кажется, это то произведение, которое не может не понравиться.
marina: Какая замечательная статья! Очень интересные факты и очень интересные отзывы о певцах Тали пишет: Джильи, с моей точки зрения, чуть ли не самый великий тенор всех времен, а сопрано Канильи мало в чем ему уступает. Приятно услышать такое мнение да еще если оно совпадает с твои собственным. Прохладное отношение к записи ди Стефано я очень даже понимаю. Тали пишет: однако все остальное, включая тенора Бочелли, по большому счету не куда не годится, А уж это!!! Вроде и не сказал ничего обидного но как красиво размазал!!!! Почаще бы размазывали вот так господина Бочелли, может быть мир перестал бы заблуждаться?
Тали: Это писал профессионал, от того еще более приятно сознавать, что его мнение по всем трем пунктам совпадает с нашим. Размазал шикарно, по стеночке!!!
marina: Тали пишет: Это писал профессионал, от того еще более приятно сознавать, что его мнение по всем трем пунктам совпадает с нашим. То, что писал профессионал - это чувствуется. А то, что его мнение совпадает с нашим - очень приятно!
полная версия страницы